Донской инфекционный центр имени З.В. Ермольевой
October 2024 •
1
Ей было 36. Хочу чтобы каждый из вас знал нашу историю и если вы окажитесь там, где была наша Аня, то знали что ждёт вас и ваших близких. 5 сентября наша Аня попадает в ЦГБ с диагнозом двухсторонняя пневмония, началось лечение, но, к сожалению, ей с каждым днём было все хуже и хуже. Была низкая сатурация и её 9 сентября везут в реанимацию в Донской Инфекционный Центр (ДИЦ). С того момента пропала с ней связь и о её самочувствии узнавали от дежурных врачей. Каждый день звонили в 14:00 врачам, чтобы что-то узнать о нашей Ане. Каждый раз получали стандартный ответ : сознание ясное, кушает сама, активная, находится под высокопоточным кислородом, одышка сохраняется. Чтобы вы поняли потом весь ужас ситуации 5 сентября она попала в ЦГБ своими ногами. Да. Ей было тяжело, была страшная одышка, сильнейшая слабость. Но человек ходил и даже в таком состоянии умудрялся работать. Безусловно это была работа по дому , ведь у нее ещё сынишка двух лет, за ним присмотр и уход нужен. И этот сильный человек справлялся. 17 сентября был поворотный день , день положительной динамики. Как сказал врач - пневмония уходит, состояние стабильно тяжёлое , но сейчас одышки нет. 18 сентября её переводят с реанимации в палату и мы первый день вышли всей семьёй на связь. В реанимации с ней обращались жёстоко. Девушку которая зашла в больницу своими ногами привязали к кровате за руки и ноги. Медбратья дежурившие на смене лезли к ней и разговаривали матом, когда она пыталась перевернуться с бока набок. Правда будучи привязанной это сделать сложно ? Но они позволили себе такое отношение к пациенту. У неё образовались страшные пролежни , т.к все же лежать на боку у неё не выходило. Была постоянно голодная. Их могли не кормить. Потому что еду разбирает себе персонал , ведь лежат пациенты, которые не могут сами есть, их кормить нужно, но кто бы это делал? Еда уходила персоналу. Мы были в отчаянии, когда слушали её. Она рассказывала это и плакала.Чтобы вы так же понимали ужас ситуации, выйдя с реанимации, она уже не могла ходить. У неё просто не было сил. За время нахождения ее в реанимации нам было сказано, что она получает все лечение и покупать пациенту ничего не нужно, кроме салфеток , памперсов, воды. Попасть к ней нельзя было, даже зайти на территорию и поговорить с врачом в ДИЦ нельзя. Все только в телефонном режиме. Много ли узнать можно за пару минут разговора о состоянии пациента ? 18 сентября,общаясь с нашей Аней , мы были в ужасе. Не понимали что делать ? За ней , как за лежачей больной, ухода никакого не было. Она лежала постоянно грязная и кричала , пытаясь дозваться до медработников, чтобы ей помогли поменять белье. Могли не подходить несколько часов. В день когда её перевели с реанимации в палату только ближе к ночи ей поставили капельницы и дали препараты. 19 сентября мы поехали отвозить препараты в больницу , в которой есть всё. Раз на территорию попасть нельзя , думали , может сможем договориться с врачом , чтобы к ней могла подходить санитарка и медсестры почаще. На что врач ответил , что так сделать не получится ведь в ДИЦ помимо нашей Ани есть ещё 70 человек, и никто не успевает. Но тут же предложила приехать кому-то из нас для ухода за Аней. 21 сентября я приехала и пробыла там 9 дней с ней. Хочу сказать , что увидев все своими глазами ,я была поражена безразличием врачей и медсестер. А так же халатностью в первую очередь врачей. Ситуация которая нас тогда ещё не коснулась, но мы стали с ней свидетелями этого безобразия. Через пару дней моего прибывания в ДИЦ в палату с реанимации переводят девушку 30+. Ещё не успели её с каталки переложить на кровать , она сразу сказала , что ей плохо и попросила позвать врача. Санитарки , которые перевозили её дали ответ, что позовут. Проходит определенное количество времени и к ней так никто и не пришел. Девушка просит меня позвать врача. Чтобы вы понимали , выходить с палаты нельзя никому ни пациентам, ни тем кто приехал ухаживать. На вопрос : " А если станет плохо пациенту, как дозваться вас, если выходить нельзя ?" Был гениальный ответ : "Стучите в окошко ." Отделение на 70 человек имеет два сестринских поста, на которых постоянно никого нет. Кто услышит стук ? Никто . Я вышла с палаты и стала искать хоть кого-то. Ведь той девушке было плохо. Нашла медсестру спустя время, попросила подойти к ней и позвать врача. Проходит время. Уже стали разносить обед , но никто так и не зашёл. Я опять вышла искать персонал. Медсестра лишь удивилась , что врач так и не пришел, обещав вновь позвать. Через 3 часа пришел врач и то только потому что она уже умирала. Нас быстро с Аней перевезли в соседнюю палату , чтобы начать делать реанимацию пациентке. К сожалению, я не знаю удалось ли её спасти. А может человек так и не дождался помощи. Ведь если бы к ней подошли изначально, то этого не было. Мы ещё больше с ней испугались и стали опасаться места в котором находимся. С того момента к нам больше никого в палату не переводили. Мы были вдвоем. Врач делавший ежедневный осмотр говорил нам всегда -' " Девочка очень эмоциональная, ей после выписки потребуется консультация невролога, а так пневмония уходит , сатурация в норме." С 24 числа у неё начинается сильнейшее кишечное раздражение. Нам назнают препараты , которые опять же нужно покупать. Пролежни обрабатывала ей сама. Правда потом все же пришел хирург и сделал ей обработку дважды. С каждым днём её состояние ухудшалось. Одышка никуда не уходила, она все так же лежала. Посадить её удавалось редко, ей было очень тяжело. Но как же она старалась и хотела домой ! Мне приходилось делать все за неё. Даже знаете сгибать - разгибать ноги в коленях. Мы каждый день делали массаж , в первые дни делали гимнастику для лежачих пациентов. Она действительно старалась. Но состояние не менялось. Она все чаще и чаще не могла спать ночью и в течение дня не удавалось тоже. Врач выдал ей препарат- сказал для сна. И в ту ночь она действительно спала. 26 сентября ей делают КТ. Я также нахожусь с ней рядом, но мама продолжает звонить каждый день врачу и узнавать о состоянии. Мы боялись что-то упустить и слушали все что говорит врач. Мы верили , что несмотря на одышку при минимальной физической нагрузке и эту слабость , пневмония уходит. 27 сентября мама очередной раз звонит врачу и тот говорит, что динамика положительная. Пневмония ушла, буду выписывать. 28 и 29 сентября состояние Ани резко ухудшается. Она стала бредить. Говорить сама с собой. До сих пор у неё кишечное раздражение, она очень часто ходит в туалет, таблетки назначенные врачом ситуацию не спасали. Но мы думали это из-за постоянного применения антибиотиков. В разговоре с врачами нам давали понять, что это все нормально. Мы слушали и верили. А то что говорит сама с собой - к неврологу. Готовили к выписке. 30 сентября, понедельник день выписки. Утром обход врачей. Накануне она не спала ночь и я вместе с ней. Было страшно и я не знала чего ждать. Боялась вдруг станет хуже , а я усну и не услышу её. Она находилась в сознании, отвечала на вопросы , немного путались мысли у неё, но я списывала это на усталость. Но все равно обо всем рассказала врачу. Меня это сильно волновало. Почему она стала себя так вести ? Тогда ещё мы ничего не осозновали. Мы жили надеждой и верой , что у нас все хорошо. Утром ждём капельницу и врачей , я читаю ей книгу. Аня хотела слышать голос и просто полежать с закрытими глазами. Читаю книгу, разминаю ноги ей. Это у нас ежедневный ритуал был, а ноги холодные -холодные. У неё последние дни всегда были такие ноги, а самой жарко -жарко. Просила умывать её водой, прям лить воду на лицо, чтобы жар прошел. Ей казалось , что она вся горячая, хотя это было не так . Врач сказал, что это у неё из-за учащенного пульса. Кровь разгоняется по сосудам быстро и ей кажется , что жарко. Вот и всё. Я вышла с палаты и стала высматривать врачей , чтобы к нам зашли. Время было 9 часов утра. Пришел один врач, выслушал за её бредовые разговоры, за её состояние и сказал все то же самое - к неврологу. Время начало 10 пришла другая женщина, как оказалось , её лечащий врач . То же самое выслушала и сказала, что будет заниматься нашей выписной картой в первую очередь. В 11 карту принесла нам медсестра. В 12 за нами приехал её муж и мама. Мы поехали домой. Купили в дорогу ей кислород, кучу таблеток. Ехать нам около 2часов. В 2 часа , а может даже начало 3 мы добрались домой. Несколько раз становилось ей плохо, но она стойко держалась. Все то время что она была в больнице, Аня находилась под кислородом. 30 сентября она первый раз так долго была без него. Но она большая молодец ! С того времени, как мы оказались дома , состояние Ани ухудшилось. Она никак не могла отдышаться. Кислородные баллоны ей не помогали. Не могла лежать, сидеть . Лежать больно. Болят пролежни, болят ребра. Сидеть тоже не могла из-за сильнейшей одышки. Она дождалась сыночка с садика. Малыш увидел маму, а мама смогла побыть с ним немного. 5 вечера .давление падает , вызываем скорую. Фельдшер сразу поняла, что с ней , но нам сказать не смогла. В 7 вечера её не стало. Как потом показало вскрытие причина смерти : двухсторонняя гнойная бронхопневмония. Уже прошло 11 дней, как наша Аня не с нами. Маленький мальчик остался без мамы, но он каждый день о ней вспоминает. Пока ещё помнит маму. Мы скорбим по ней всей семьёй. Если у вас есть возможность,то заберите своих близких с этой ужасной больницы. Найдите достойных врачей и лечитесь у них. Те кто выписал её в таком состоянии, надеюсь вы понесете заслуженное наказание. Донской Инфекционный Центр . Звучит ? Здесь не лечат, здесь убивают.