subscribers

subscriptions

43.4K

views

October 2022 •

Назрело: накопилось много вопросов и недоумения относительно клиники на ул.Репищева, 13. Самый вопиющий случай произошёл прошлой осенью, нами было направлено подробное письмо в отдел качества, в декабре нам пообещали ответить, а воз и ныне там. В апреле Граждарь Анастасия Сергеевна (единственный на три клиники пульмонолог) проигнорировала первые звоночки онкологии у нашего питомца (ухудшение общего состояния, вкл. учащение дыхания, увеличение лимфоузла, плохие анализы крови, вкл. повышенный сывороточный амилоид и др.) В начале сентября пришли к ней снова с новыми жалобами (рвота 1-2 раза в неделю, неоформленный стул, уменьшение веса и физической активности, частые плохо заживающие повреждения кожи у оснований когтей передних лап с нагноением и опуханием (даже при отсутствии когтеточки) и изменения в поведении (стал более ласковым). Было рекомендовано исключить лакомства. Во второй половине сентября пришли на приём к Еремян Ангелине Игоревне в связи с учащением дыхания и рентген показал наличие свободной жидкости в грудной полости и опухоль в лёгком. Еремян (терапевт-онколог) не умеет проводить отведение жидкости, неэтична по отношению к коллегам (позднее опровергла заключение врача, проводившего КТ), неряшлива в оформлении документов и непоследовательна в назначениях. Но дальше началось самое страшное. К сожалению, в состоянии стресса и из-за безоговорочного на тот момент доверия к врачам клиники нам не пришло в голову обратиться к профессиональным хирургам-онкологам, и на беду мы оказались пациентами Сейлиева Дениса Андреевича. Операция прошла обнадёживающе, наступило недолгое улучшение. Мы навещали кота в стационаре дважды в день, проводили с ним по полтора часа; тот вёл себя, практически, как обычно: ел с аппетитом, выпрашивал лакомства, исследовал территорию, подставлял колтуны для расчёсывания, потягивался, точил когти, мурчал на коленях, проявлял большой интерес к происходящему вокруг, при этом швы и дренаж не трогал. Однако вскоре вышел из строя дренаж, и Сейлиев велел более его не устанавливать. После этого была неделя мучений: постоянные проколы грудной полости для откачивания жидкости, несогласованная с нами химиотерапия (по договору врач обязан согласовывать с владельцами изменения в ходе лечения, а химиотерапия лишь вскользь упоминалась при первой встрече с Сейлиевым) неоднократные помещения в стационар и выписки с зашкаливающей частотой дыхательных движений, распоряжения об оборудовании дома места с кислородным концентратором и боксом, и многое другое. Позднее, когда отказ от дренажа стал очевидно ошибочным, Сейлиев запланировал-таки поставить его повторно, но было уже поздно. Помимо явного недостатка знаний и опыта Сейлиев продемонстрировал формализм и дефицит профессиональной этики. Он наотрез отказывался отвечать на наши вопросы по эл. почте (хотя разрешил обращаться в критичных ситуациях). Из 13 дней пребывания нашим лечащим врачом Сейлиев получал от нас вопросы по электронной почте всего 5 дней, включая повторные. Ответил всего на три вопроса, и то, с такой задержкой, что мы вынуждены были либо принимать решение самостоятельно, либо беспокоить работников стационара. В один из оговоренных дней в клинике не появился, указания по процедурам сотрудникам стационара не дал, на звонки администраторов не отвечал. Смерть животного наступила на следующий день после очередной выписки из стационара в «удовлетворительном» состоянии, в холле клиники, рядом со стойкой администраторов. Реанимационная бригада помочь не смогла. Безусловно, администраторы были очевидцами произошедшего, что не помешало им позвонить через день и пригласить нас на снятие швов. Возникает вопрос: в момент принятия оплаты за кремацию сложно внести соответствующие изменения в программе? Или неряшливость и неэтичность стали визитной карточкой данного филиала клиники? После того, как не стало нашего кота, в нашем доме появилась ещё одна кошка из приюта, а позже мы подобрали на территории производства котёнка в тяжёлом состоянии. В связи с этим, круг наших связей в области ветеринарии очень расширился, равно как и списки врачей, к которым можно и нельзя обращаться. Также мы наладили регулярную помощь нескольким приютам и передержкам и, естественно, обмениваемся опытом и информацией с руководителями. Касательно некоторых врачей наши мнения расходятся, но вот касательно Сейлиева расхождений нет – «непрофессионален как врач и неприятен как человек». Подытоживая всё выше сказанное, убедительно рекомендуем не обращаться к упомянутым сотрудникам. По вопросам онкологии есть ветеринарный центр «Прайд». Клиника Сотникова на ул. Репищева специализируется на неврологии, травматологии и интенсивной терапии. Остальные направления, такие как, например, онкология и пульмонология, представлены одним сотрудником. Кроме Сейлиева онкологов в данном филиале больше нет. Граждарь, как уже было указано выше, вообще единственный пульмонолог на три клиники. По большинству вопросов мы сейчас стараемся обращаться в филиал на пр. Народного Ополчения, д. 19, - штат сотрудников (по крайней мере, тех, с кем мы успели поработать), включая администраторов, намного более компетентен и отзывчив.